Какими бы фантастическими ни казались программы по созданию сухопутного и авиационного вооружения в период холодной войны, но космос и только космос мог позволить ведущим странам накрыть противника разведывательным колпаком. Для того чтобы осуществить задуманное, в Советском Союзе была разработана серия космических станций, возможности которых поражают воображение и по сей день.
Космическая разведка
Сложно подсчитать, сколько денег, сил и времени нужно для того, чтобы создать разветвленную агентурную сеть и начать получать крупицы информации о состоянии военной инфраструктуры противника. Методы Второй мировой войны, когда специалиста могли на протяжении нескольких месяцев внедрять в командно-штабные структуры противника, с началом холодной войны и появлением атомного оружия практически перестали быть эффективными.
Сведения о передвижениях кораблей противника, дислокации его сухопутных частей и размещении позиционных районов межконтинентальных баллистических ракет нужно было получать заблаговременно, обеспечивая тем самым стратегическое преимущество. Ценность космической разведки в любых ее проявлениях сулила Советскому Союзу колоссальное преимущество перед противником. Фактически, получая оперативные данные с орбиты, не требовалось проводить доразведку: ракетные войска могли действовать с ходу и в случае получения приказа обезглавить противника массированным ядерным ударом.
Заниматься разведкой из космоса суждено было не матерым разведчикам и не сложной автоматике. Главную скрипку в сложном процессе по сбору и анализу информации должны были играть космонавты. Что касается техники, то разрабатывать уникальную орбитальную крепость начали в советском ОКБ-52 под руководством В. Н. Челомея в 1964 году. А уже через три года, в 1967-м, проект был защищен перед специально сформированной коллегией и производству «орбитальных разведчиков» был дан зеленый свет.
Запустить пилотируемую орбитальную станцию и поставить ее на боевое дежурство – примерно такая задача была поставлвена перед разработчиками. Однако при проектировании и строительстве станции, а также обеспечении ее бесперебойной и надежной работы в космосе требовались настоящий талант и уникальные знания.
Космос стратегического назначения
Технологическим заделом для оперативной готовности орбитальной станции к работе стали другие, более ранние разработки КБ под руководством В. Н. Челомея. Первого ноября 1963 года состоялся запуск уникального космического аппарата. Это был спутник «Полет-1», который после выхода на расчетную орбиту совершил несколько заранее предусмотренных маневров по изменению и коррекции курса. Через год состоялся второй запуск, и «Полет-2» закрепил результаты предыдущего космического аппарата.
Американские эксперты и специалисты из Минобороны, следившие за выводом КА на орбиту, практически сразу поняли, что ничего хорошего для их орбитальной группировки советские КА не сулят. Несколькими годами позднее, когда КБ В. Н. Челомея осуществило еще один, немыслимый с точки зрения технологий тех лет эксперимент по перехвату и уничтожению спутника-мишени, противники СССР в холодной войне окончательно поняли: вся спутниковая группировка Соединенных Штатов при необходимости может быть уничтожена.
«Сейчас принято считать, что Советский Союз был страной отсталой. Что в распоряжении инженеров не было ни сложной автоматики, ни специальных устройств для управления полетами. Все это было уже тогда. Это американцам по большому счету в космосе нужно было нас догонять, ведь советская промышленность на каждое действие находила противодействие. Что касается перехватов ИС и любых других космических аппаратов, этому направлению всегда уделяли самое пристальное внимание, и рабочие проекты появились практически сразу», – поясняет историк космонавтики Юрий Луценко.
По словам эксперта, в Советском Союзе был просчитаны и проработаны не только объем и алгоритмы управляющего оборудования, но и фактически созданы с нуля уникальная математическая модель сближения космических аппаратов и коррекция орбит. И все это было создано на элементной базе без суперпроизводительных компьютеров и сложных электронных систем.
Однако эксперименты с использованием боевых спутников, перехватом и уничтожением космических аппаратов противника в полуавтоматическом и автоматическом режимах были лишь промежуточной ступенью на пути к созданию уникального сооружения –боевой космической станции, настоящего орбитального форпоста СССР в грядущем противостоянии.
Боевой «Алмаз»
Большинство из тех, кто увлекается изучением структуры и состава Ракетных войск стратегического назначения, наверняка знает, что баллистическая ракета с дальностью полета в несколько тысяч километров не летает «наугад». Выдать целеуказание ракете с ядерной боеголовкой – задача уникальная, ведь если «спецбоеприпас» ударит не по объекту противника, а в другое место, то уникальное вооружение будет израсходовано впустую. Уникальность комплекса «Алмаз» заключалась не столько в том, что на вооружение Советского Союза должен был встать комплекс с чувствительной фотоаппаратурой, сколько в самой сути орбитального объекта.
Если говорить простым языком, то боевая орбитальная станция «Алмаз» должна была стать инструментом для контроля за всем ближним космосом. За получение сведений о противнике на борту станции отвечал уникальный телескоп, совмещенный с широкопленочным фотоаппаратом АСА-34Р. Качество оптики позволяло делать максимально детализированные снимки нужных районов поверхности или Мирового океана.
Эксперты отмечают, что оборудование комплекса уже тогда позволяло сосчитать количество бронетехники на территории любой воинской части или количество самолетов на палубе авианосца во время боевого похода. Проявить пленку космонавты-операторы могли прямо на борту станции: специальный световой стол и проявочные ванны позволяли обрабатывать пленку практически мгновенно.
Важным условием работы станции была возможность оперативно передавать интересующие снимки военных непосредственно для работы на земле, чтобы обеспечить сохранность данных и оперативность их доставки. В среднем каждый «сброс» требовал подготовить к передаче около трех километров пленки в специальной капсуле, загружать которую можно было в отсек специальным манипулятором.
После того как собранные данные помещались в капсулу, бортовая ЭВМ вычисляла координаты и местонахождение станции относительно поверхности и выдавала сигнал готовности к сбросу. Работу всех бортовых систем контролировала уникальная по меркам того времени цифровая вычислительная машина «Аргон». Эксперты в области бортового оборудования, навигационных систем и ракетостроители отмечают, что по уровню автоматизации орбитальный комплекс «Алмаз» был в состоянии потягаться с любыми конкурентами, включая зарубежных.
«Была проделана колоссальная работа. Мало было просто создать надежную систему. Требовалось создать БЦВМ, которая с высокой скоростью снимала бы показания, осуществляла коррекцию, позволяла бы операторам максимально быстро и оперативно управлять станцией и в случае необходимости, конечно, обороняться», – рассказал в интервью телеканалу «Звезда» инженер-ракетостроитель кандидат технических наук Олег Казанков.
Станция, которая умеет стрелять
Ценность «орбитального дозорного» хорошо осознавали не только в Советском Союзе. Рано или поздно американская разведка и военные узнали бы, что с высоты в несколько десятков километров за ними следит уникальное оборудование, вывод которого из строя станет серьезным вкладом в укрепление собственной безопасности. Забегая вперед, стоит отметить, что к похожей операции американские специалисты готовились в середине 80-х, когда на орбите внезапно заглохла орбитальная станция «Салют-7» – прямой потомок комплексов «Алмаз».
Советские специалисты знали о том, что профильные американские ведомства ведут разработку специальных многоразовых систем и активно работают над созданием так называемых «спутников-инспекторов». Труд многотысячных коллективов означал только одно: американцы всерьез готовятся штурмовать, а при самом плохом раскладе – уничтожать советские разведывательные станции прямо на орбите.
Для того чтобы отбить желание «взять живьем» советского орбитального разведчика, конструкторское бюро им. А. Э. Нудельмана спроектировало и построило специальную 23-миллиметровую скорострельную пушку, боеприпасы которой могли в буквальном смысле распиливать любые крупные и средние космические объекты в открытом космосе. В целях обеспечения работы в космосе сугубо «земного» вооружения разработчики собрали специальный боеприпас, для воспламенения которого в вакууме внутри гильзы специальным образом закачивалось немного воздуха.
Комплекс защиты орбитальной станции получил название «Щит-1», но оборонительной эта система оставалась лишь на бумаге. В действительности операторы комплекса «Алмаз» могли по своему усмотрению или после получения приказа применять вооружение против любого объекта на орбите. «Схема применения была уникальная. Станция могла обнаружить подозрительный объект, "довернуть" в его сторону, сделать залп и затем уйти обратно на свою орбиту», – пояснил в интервью телеканалу «Звезда» кандидат математических наук историк ракетостроения Виктор Семин.
Позднее в КБ им. А. Э. Нудельмана разработали более продвинутую систему для космического боя. Главным отличием «Щита-2» от его предшественника стало использование ракет класса «космос – космос» с инфракрасной головкой самонаведения. И хотя судьба орбитальных боевых станций сложилась непросто, именно комплексы «Алмаз», а позднее и «Салют», во многом определили принципы разведывательной и контрразведывательной деятельности в космосе.
В ходе создания боевых космических станций были получены уникальные данные, которые используются для работы и управления спутниковой группировкой в интересах Минобороны России. А сам факт существования таких проектов свидетельствует о том, что никакого технологического превосходства в космосе над Советским Союзом со стороны Соединенных Штатов Америки вплоть до развала Страны Советов не было и в помине.
Автор: Дмитрий Юров
Подпишись: