Минфин лишь декларирует избавление экономики от «нефтяной иглы»
Минфин планирует получить прирост доходов в бюджет 2016 года, полученных не за счет добычи и продажи нефти и газа, в пределах 900 млрд. рублей. Основные расчеты в этом намерении финансового ведомства опираются на реализацию пакета акций «Роснефти».
Об этом сказал глава ведомства Антон Силуанов17 октября на заседании комитета по бюджету и налоговой политике в Государственной Думе.
— Если бы мы не реализовывали пакет «Роснефти» и соответственно не получали бы пакет от «Роснефтегаза», то ненефтегазовые доходы увеличились бы на 194 млрд. рублей и были в основном получены за счет лучшего администрирования НДС, — отметил министр.
Тренд на уменьшение объема доходов от углеводородов более чем очевиден. Как сравнил Силуанов, если в предыдущие годы доля «нефтянки» устойчиво занимала свыше 50% от всего бюджетного объема, то в текущем году ненефтегазовую долю он оценил в 64%. Этот показатель оказался выше, чем первоначально намечалось год назад. «В бюджете планировалось 56%; соответственно, и устойчивость бюджета и в текущем году, и в следующих будет повышаться», — заверил глава ведомства.
Всего же, по материалам Минфина, «ненефтегазовый дефицит» до начала 2017 года снизится до 9,4% ВВП, - это на 1,3 пункта меньше, чем было заложено в бюджете-2016.
За день до заявления министра финансов РФ Владимир Путин на саммите БРИКС в Индии подчеркнул, что Россия находится на пути к «настоящей приватизации». По мнению главы государства, покупка «Роснефтью» собственных 19,5% акций является «лишь промежуточным этапом, необходимым в условиях низкого рынка».
По словам Путина, этот данный пакет может быть продан либо на высоком рынке, либо стратегическим инвесторам, не исключая и иностранных. В ситуации, когда текущий рынок имеет низкие показатели и при условии, что если таковых инвесторов найти не удастся, правительство может пойти на продажу пакета самой «Роснефти» — для последующей перепродажи.
— На примере заявления министра финансов мы видим чисто формальный, чиновничий подход, — считает заместитель директора Центра развития Высшей школы экономики Валерий Миронов. - Принято считать, — и это закреплено документально, что к нефтегазовым доходам у нас относятся только те налоговые и таможенные поступления, которые связаны с добычей экспортом нефти, газа, а также нефтепродуктов. То есть, всё остальное, что не относится к этим операциям, можно не считать таковыми. Понятно, что продажу акций государственных нефтяных и газовых компаний, если строже следовать экономической терминологии логике, нужно относить к разделу бюджета, который отражает поступления именно от топливно-энергетического комплекса. Но у нас поступают по-другому.
Отрадно, что Силуанов как глава Минфина изыскал эти 900 млрд. рублей. Но за этим кроется всего лишь одноразовая акция, и что будет говорить тот же Силуанов, если к концу 2017 года нефтегазовые поступления в бюджет снизятся? К тому же, может ничего не остаться, что выставить на продажу. Но чиновников, судя по всему, это особо беспокоит.
— Почему же, на ваш взгляд, высокопоставленные лица, отвечающие за стратегические решения, так поступают?
— Потому что чиновникам в любой стране мира важно отчитаться «здесь и сейчас»; они привязаны к политическому бизнес-циклу и вообще полностью зависимы от управленческих решений, принимаемых наверху. Такие шаги, как заявление Силуанова, выглядят вообще не очень дальновидно, — с точки зрения элементарной экспертной оценки такого рода деклараций. Ведь инвестора, да и вообще любого экономически грамотного человека, они не убедят в том, что Россия уходит от экономики нефтегазовой трубы.
Если бы он сообщил о каком-либо инновационном проекте в сфере новейших технологий, не связанном с добычей и экспортом углеводородов, который можно было успешно реализовать, или продать произведенные товары, или же заполучить иным образом прибыль в казну, — это было бы основанием для признания того, что Россия действительно пытается слезть с «нефтяной иглы».
Пока же действия правительства — на примере министра финансов, по большей части носят наглядно сиюминутный, краткосрочный характер. И игра терминами относительно роста «ненефтегазовых» поступлений в бюджет иллюстрирует это.
Между тем экономике требуются куда более долгоиграющие, стратегически выверенные решения. И в этом плане частный сектор, — при всех его издержках, — более нацелен на долгосрочность решения. Если применять к частной собственности такие схемы, как продажа акций крупной госкомпании «Роснефть», то там подобные декларации, основанные на игре слов, не проходят.
— Ясен посыл действий главы Минфина, — считает руководитель аналитического управления Фонда национальной энергетической безопасности Александр Пасечник. — Силуанов видит, что удастся выручить 900 миллиардов рублей от продажи пакеты акций «Роснефти». Но если внимательно посмотреть на рыночную капитализацию компании, то котировки «Роснефти» сейчас не столь уж высоки: они отступили от цифры, на которой держались некоторое время — 360 руб. за акцию, и последнее время балансируют в параметрах 345 — 350 руб.
В этом смысле желанный для Силуанова показатель в 900 миллиардов пока ни о чем не говорит, поскольку всё будет зависеть от того, когда будет проводиться сделка. Но ее, как я понимаю, хотят провести до нового года, — вообще, «чем быстрее, тем лучше»; потому что поставлена задача вписать объем поступлений в бюджетную стратегию. На днях, по моим данным, как раз должно быть проведено совещание в правительстве именно по бюджетной политике.
Но что выглядит некоторым диссонансом в этих замечательных планах — формально приватизационная «лепта» в 900 млрд. на самом деле как раз нефтегазовая; если посмотреть на происхождение этих денег, то легко можно обнаружить, что пришли они от нефтяной индустрии. Хотя это, на чем акцентирует Силуанов, и не прямой доход от продажи углеводородов.
— Кто, по вашим данным, может выступить покупателем пакета акций?
— Выкупать будет сама «Роснефть», — есть такое устойчивое предположение. Вообще, нереально, если бы их акции приобретало неотраслевое предприятие, — если это будет даже не «Роснефть», то покупателем выступит компания, или целый пул инвесторов, которые прямо или косвенно причастны к нефтяному бизнесу.
Правительство было до последнего времени склонно преподносить естественный сценарий за успех, констатируя конъюнктурный слом — снижение нефтегазовых доходов. И этим обусловлено было ставшее заметным движение в сторону активного поиска «ненефтегазовых» доходов.
— А не возникнет искушения у этих искателей вернуться на «накатанную дорожку», если нефть и газ опять начнут расти в цене, — когда не надо будет ломать голову над новыми источниками доходов, а продолжать использовать опыт «нулевых» годов, опыт сидения на углеводородной «трубе»?
-Такое искушение действительно есть, — тем более тенденции к укреплению роста цены очевидны. Пусть роста и не столь значительного. Но тогда мы рискуем снова получить бюджет высокозависимый от нефти и газа.
Алексей Голяков
Фото: Анна Исакова/пресс-служба Госдумы РФ/ТАСС
Подпишись: